Марафон в Испанском Гарлеме - Страница 25

– В какой же дискотеке она работает?

Она смущенно прикусила губы.

– Он сказал, но и забыла.

Ее голова не могла вместить столько информации. Малко понял, что больше ничего не сумеет добиться. Он встал.

– Кристина, через два часа за гобой приедет машина и отвезет тебя в аэропорт. Пока же за домом наблюдают два полицейских из 25-го отделения. Развлекайся хорошо в Акапулько.

Она прижалась к нему, почувствовала оружие на поясе и проворковала:

– Слушай, оказывается, ты вооружен, как полицейский. Ты уверен, что мы не успеем?

– Нет, не успеем, – сказал Малко, поглаживая ее крепкую спину. – Когда ты вернешься из Акапулько.

– О да! Я постараюсь получше загореть, и потом мексиканцы научат меня новым способам.

Когда она вернется, он будет уже в Лицене. Она проследила, как он входил в лифт, и в самый последний момент приподняла майку и показала ему свой обнаженный живот.

– Посмотри, от чего ты отказываешься!

Это видение осталось последним, сохранившимся в его памяти об этой трогательной нимфоманке. Но у Малко не выходил из головы Крис Джонс, боровшийся со смертью в госпитале «Синайская гора». Сегодня утром предстояла вторая операция. А Хуан Карлос Диас оставался в Нью-Йорке на свободе. Единственная возможность выйти на него зависела от девушки в золотистом комбинезоне.

Возле двери висела табличка: «Отдел интенсивной терапии. Вход воспрещен». Малко постучал в стеклянную дверь и вошел. Крис Джонс лежал голый, в одних трусах, на узкой постели. Ноги не умещались и немного свисали. Шея и лицо скрыты под бинтами. Санитарка только что сделала ему укол, врач изучал справки об анализах. Подойдя к нему, Малко спросил:

– Как его дела?

Врач изобразил на лице гримасу.

– Есть небольшой шанс. Зубы, очевидно, спасли ему жизнь. Пуля попала в резцы, потеряв при этом силу, пробила горло и остановилась в задней части шеи, в нескольких миллиметрах от сонной артерии. Чудо! Через час попытаемся извлечь. Надеюсь, что все пройдет хорошо. Он испытал сильный шок.

Малко посмотрел на телохранителя с нежностью. Когда-нибудь и он сам может оказаться на госпитальной койке с телом, нафаршированным свинцом. Так уже было во время его гонконгской авантюры. Крис Джонс лежал, совершенно беспомощный, опутанный трубками, которые были вставлены в ноздри, в вены... Он был без сознания.

– Я позвоню днем, – сказал Малко.

До вечера у него не было дел. Пожалуй, стоило составить список дискотек. Джон Пибоди требовал, чтобы Управление внутренних операций продолжило поиски параллельно с ФБР и нью-йоркской полицией. Газеты почти не упоминали о стрельбе на 115-й улице, приписав ее разборке между наркоманами. Имя Криса Джонса не упоминалось.

В девять часов за ним должен был заехать Джо Коломбо, чтобы начать объезд дискотек. Теперь он сидел за рулем своей большой машины.

* * *

Малко вышел из клуба расстроенный. Такой скучной показалась ему старейшая в Нью-Йорке дискотека. Слишком высокий потолок. Посетители произвели печальное впечатление. Сиденья неудобные. Диск-жокей совершенно не походил на знойную красотку, которая отдавалась Хуану Карлосу Диасу.

Джо Коломбо ожидал его во втором ряду в своей сверкающей машине, длинной, как океанская яхта, и жевал свою непременную сигару. Малко бросился на заднее сиденье и вытянул ноги. Он ни с кем не поделился сведениями, полученными от Кристины. Кроме Джона Пибоди. Нельзя было допустить, чтобы сотни агентов набросились одновременно на все дискотеки Нью-Йорка...

– Куда едем? – спросил он.

Именно Джо составил маршрут, руководствуясь списком дискотек, представленным управлением внутренних операций.

– Больше некуда. Список исчерпан.

– Не может быть, – вскричал разочарованный Малко.

– Увы, это так. «Клуб», «Запрещенный», «Гиппопотам», «Голландская черешня». «Плейбой», «Марокко».

«Обстрел», «Церковь», «Регина»... Но если вы пожелаете, у меня есть две знакомых на Мюльбери-стрит. За пятьдесят долларов они сделают все, что вы пожелаете. Они прекрасны, как мадонны, и к тому же чистые.

– Да ну их, – устало сказал Малко.

Дело провалилось. Видимо, придется все же передать его ФБР, которое организует основательное расследование. Может быть, девушка работала временно. Все это займет не одну неделю.

– Послушайте, – предложил Джо, – поехали в ресторан «Патси». – Закусим, там прекрасно готовят спагетти. Это вернет вам хорошее настроение. Уже одиннадцать часов. Договорились?

– Согласен, – устало ответил Малко. Он не пообедал, но от расстройства у него пропал аппетит.

* * *

Малко накрутил спагетти, приправленное красноватым соусом, на вилку и попытался заставить себя жевать. «Патси» был размером с носовой платок. Он напоминал неаполитанскую таверну: на стенах были полки с кьянти, на столах – салфетки в клетку. Народу было полно, и без Джо их бы не впустили.

Перед рестораном стояла дюжина длинных «кадиллаков» с номерами из Нью-Джерси, – там находится генеральный штаб мафии.

Джо с набитым ртом наклонился к Малко и указал ему на высокого брюнета в компании двух дымчатых блондинок.

– Видите того типа? Это Це Лукарелли. Шесть процессов и шесть оправданий! Только за одну неделю он укокошил пять человек!

Он помахал сигарой и крикнул через весь зал:

– Как твои дела, Це?

Тот поднял голову и в ответ также помахал сигарой.

– Прекрасно, благодарю тебя, – и сопроводил свои слова обворожительной улыбкой.

Даже этот обмен любезностями не рассеял озабоченности Малко. Кристина уже наверняка совокуплялась с каким-нибудь мексиканцем в трех тысячах пятистах милях от Нью-Йорка. Так что у нее нельзя было получить дополнительных разъяснений. В этот момент он увидел, что Джо неожиданно перестал жевать и замер. Левой рукой он стукнул себя по лбу с такой силой, что пепел сигары упал на тарелку со спагетти.